Русский, красный, человек опасный. - Страница 15

Когда он пришел к ней домой, она не пустила его даже на порог. Когда он пришел к ней на работу, умоляя поговорить, она хлопнула дверью перед его носом. Сергей подумал, не купить ли ему ту маленькую фирму, в которой она работала, но, взвесив за и против, пришел к выводу, что это не поможет.

Чувствуя. что еще несколько таких дней – девки-выпивка-кокаин – и он вступит в фазу необратимого саморазрушения, Князев решил, что пора действовать системно.

Для начала взял себя в руки. Вышел из загула, хотя на работе этого и не заметили, потому что все молодые менеджеры только так – девки-выпивка-кокаин – и жили, сменил номер мобильного, чтобы отрезать от себя всех своих появившихся в большом числе приятелей и приятельниц, восстановил нормальный рабочий ритм.

Все вечера он вновь просиживал в Сети, но теперь уже на сайтах левой и коммунистической направленности. Еще во время учебы в Париже он научился работать с огромным количеством информации – и теперь эти навыки ему очень пригодились. Из лазерного принтера только что не валил дым, пол был усыпан распечатками. Выяснив, какая литература ему необходима, Князев связался по Интернету с букинистами, и скоро службы доставки начали привозить в его квартиру коробки. В коробках лежали полные собрания сочинений – Маркса и Энгельса, Ленина и Плеханова, Сталина и Троцкого. Днем, сидя на совещаниях, где обсуждались вопросы приватизации энергетической отрасли и расчленения оставшейся от Советской власти единой энергосистемы страны, ведущий топ-менеджер читал скачанные на смартфон статьи с сайта communist.ru, отправляясь в командировку на Украину, брал, кроме необходимых бумаг, свежий номер New Left Review, в ящике огромного офисного стола среди бизнес-планов затаился, как змея под камнем, "Манифест коммунистической партии", в MP-3 плэйер вместо песен были закачаны аудиофайлы с докладами и выступлениями теоретиков немецкой ПДС и английской Socialist Worker Party, а из Нью-Йорка службой Federal Express пришла посылка, полная видеодисков и видеокассет с выступлениями Фиделя Кастро Рус и Уго Чавеса.

Закончилось лето, и вначале осени Сергей закончил сбор информации. Вечером, расставив все книги на полки, разложив все распечатки в отмаркированные пластиковые папки-файлы, он взял чистый лист бумаги и написал обычной простой шариковой ручкой:

Что делать? Насущные задачи нашего движения.

И приписал по привычке:

Бизнес-план.

* * *

Так как всеобщая забастовка в полном масштабе заканчивалась только завтра, сегодня транспорт в Москве не ходил. И машин на улице уставшего от трехнедельного противостояния города было немного. Еще иногда пролетали с сиренами черные машины ФСБ и МВД, но это уже была агония режима. По единственному работающему каналу телевидения показывали обгорелые бумаги, вылетающие из окон зданий московской мэрии, Администрации Президента и ФСБ, выходящие из города колонны бронетехники, выезжающие колоны автобусов с шахтерам, из которых торчали красные знамена, остальное время – прямые репортажи с заседания Всероссийского стачкома и интервью с только что назначенными членами правительства Народного Единства.

Татьяна Новикова, член КПД – Комитета Прямого Действия Северного округа – координационного органа, взявшего на себя управление округом после отставки коррупционеров из префектуры, возвращалась домой. Три недели она толком не спала – и сейчас у нее не было сил даже поехать на Лубянскую площадь, где сегодня ночью должны установить обратно памятник Дзержинскому – так решило коммунистическое большинство КПД Центрального округа – несмотря на дикую ругань и отчаянное сопротивление делегатов-анархистов.

Метро не работало, но в последний момент ребята-правдисты, развозящие и раздающие москвичам и еще остающимся в городе сибирякам и уральцам экстренные выпуски газеты "Правда", подбросили ее до самого дома.

Татьяна вошла в подъезд, поднялась пешком на третий этаж – лифт тоже не работал.

– Привет! – услышала она за спиной.

Испуганно оглянулась.

На подоконнике пролетом выше сидел Сергей – мужчина, в которого она влюбилась несколько лет назад – и которого старалась забыть с тех пор. Правда, не очень получалось.

– Ты? – удивленно воскликнула она.

– Я.

– Что ты тут делаешь?

– Я приехал за тобой.

– За мной? Но мы столько лет не виделись…

– Ну и что. Я люблю тебя и не могу без тебя жить.

– Но… – Татьяна растерялась. – Ты ведь из этих – которые сейчас бегут через все границы – как крысы.

В ее усталых глазах опять зажгись так запомнившиеся Сергею огоньки гнева.

– Нет. Я теперь на другой стороне. Партийное имя Максим Комов.

Он сделал шутливое движение, как бы приподнимая над головой несуществующую шляпу.

– Комов? Так это ты… Тот самый легендарный Комов? Но я же видела фото… И по телевизору. Он же с бородой.

– Сбрил. По случаю победы революции.

– Но как? Но почему? Ведь ты…?

Сергей пожал плечами:

– Когда мы расстались, я еще поработал у Рыжего полгода. Потом перешел на нелегальное положение. Денег немного увел от него – через офф-шоры. В Москве что-то делать было бесполезно – а вот Урал и Сибирь были слабым местом в их системе – она же держалась только за счет ресурсов. Вот и начал там работу.

Татьяна не могла удержаться…

– Но почему я не знала! Ты же мог сообщить о себе!

– Нет, – сказал он серьезно. – Сначала я должен был сделать революцию. Чтобы ты поверила.

– Человек не может сделать один революцию, – упрямо сказала Татьяна. – Это не классовый подход.

– Верно, – сказал Сергей. – Не может. В теории. Но жизнь богаче любой теории, даже самой правильной. А я люблю тебя. И не могу без тебя жить. Ну и к тому же – в наше время революции нужны хороший менеджмент и хорошие менеджеры. Вот я и попробовал таким стать. И знаешь – вроде получилось.